Опёнок - исключительный гриб. Его можно утрамбовать в рюкзаке, нести на спине, и он всё выдержит, но если вы зайдёте так далеко, что,
придя домой, не высыпите слипшиеся опёнки в воду или ещё каким образом будете глумиться над ними, то они могут обидеться и, наконец,
испортятся. Сколько раз бывало: от жадности или глупости притащишь на себе мешок или более опят и начинаешь их перебирать и варить до утра.
Сам не спишь, все родные не спят, жена волком смотрит... В общем - праздник сбора грибов удался. Но на этом глупости с опятами не кончаются.
У всех опята как опята, всё больше по пням да по поваленным деревьям растут. У нас же как залезут на живую здоровенную берёзу, так чуть ли не
до самой макушки доберутся. Да такие толстые и жирные, что не удержишься и начнёшь в них палками кидать, на плечи товарищу залезать,
ну и вообще из штанов выпрыгивать, чтобы их хоть как-то достать. А в результате оказывается пшик. Опята ломаются, бьются, разлетаются
в разные стороны, и ты их собираешь полчаса. Лучше найти новое дерево опятами, а не прыгать, как огромная лесная обезьяна, вокруг берёзы.
Теперь прыти у меня поубавилось, и, подходя к такой берёзе, я тоскливо смотрю на убегающие ввысь опёнки и начинаю себя уговаривать: "Смотри, они ещё не созрели и плохо разлопушились". Срезаю доступные грибы и иду дальше. Есть примета: если урожай на калину и орехи, то и опят будет много. В такой год за опятами на деревьях недели через две начинают расти опята на земле, бывает, растут так, что ступить негде, опята волнами перекатываются через всё, что попадается на их пути. Вот тут их и лови! Встанешь пораньше и, не разгибая спины, собираешь их, пока не наполнишь все корзинки и рюкзаки. А они, нехорошие, норовят в траву залезть, да во всяких неудобьях попрятаться. А тут говорят ,что опята- грибы для ленивых. Но скажем прямо, смотря правде в глаза, что опята - это не подберёзовики и тем более не белые грибы, и вкус у них соответствующий. Поэтому надо не лениться и собирать хоть и не столь многочисленные, но гораздо более вкусные в маринаде подосиновики, маслята и подберёзовики.
Грибы я собираю давно, сколько себя помню. Опёнки начал собирать только в 18 лет. Как же так получилось? Тут надо рассказать небольшую историю, которая уходит в далёкое прошлое. Мой прадед с конца 19го века служил на железной дороге, а был он лесником около станции Лось, где теперь располагается Лосино-Островский заповедник (не безызвестный москвичам Лосиный остров). Тогда лес вокруг станции относился к железной дороге. Моя бабушка, будучи дочерью лесника, провела всё детство в лесу. Она не имела представления , что такое опята! Когда я её спрашивал: "Вы же собирали грибы, как же ты не знаешь что такое опята?" Она отвечала, что кроме белых и груздей они ничего не собирали. А зачем? Тогда не принято было мариновать грибы, их только солили. Для соления было достаточно груздей. Для их сбора брали возок, ставили на него бочку и ехали в ближайший лесок собирать грибы. Загрузив возок, везли его к ручью. Там грибы мыли, солили в бочке, ставили бочку на возок и везли к дому. Заниматься варкой грибов никому не приходило в голову! Деликатесом считался рыжик, ведь солёные рыжики подавали даже царю на стол! Белых грибов было много, но их использовали только для супа, иногда сушили. Продавать грибы возили в Москву возами, и не просто грузди, белые грузди, бабушка их называла настоящими груздями. Подосиновики с подберёзовиками поддавали ногами... Остальных грибов не знали и считали их поганками. Но в 1919году в лесу появились банды, и мой прадед со всей семьей бежал от них в город Бабушкин, а в 1962 году город Бабушкин вошёл в Москву как Бабушкинский район. И случилось так, что показать опят мне было некому . Лет в 14 мне знакомые показывали опят в корзинке, на этом моё знакомство с ними закончилось. Возобновилось оно только в восемнадцать лет .
В далёкие застойные времена было принято ходить на турслёты. Увеселительных заведений было мало и молодёжь "отрывалась"
как могла. Вот и я с моим хорошим другом Николаем отправился на один из них. Дело было в конце августа после работы в пятницу,
мы выехали на платформу" 49км ", далее к лагерю отправились пешком и прибыли туда последними.А тем временем турслёт был в полном разгаре.
Палатку установили около края лагеря рядом со знакомыми Николая. Утром мы проснулись рано от звука "тук-тук, вжик-вжик, тук-тук, вжик-вжик".
Это наши соседи заготавливали дрова. Вечером они уснули, как могли и проснулись от холода. Мы нехотя вылезли из своей палатки и пошли
умываться к маленькому ручейку. У ручья один берег был пологий, другой крутой. На крутом берегу росли сосны. Сосны были великолепны!
Редкие, стройные, с зелеными кронами и золотистой корой, которая словно впитала солнце. Как мы не заметили этого вчера? Хотели перейти ручей
и побродить там, но берег возвышался крутой и высокий, ни тропинки, ни ложбинки нигде не было, да к тому же начинался мелкий осенний дождь, и
было решено поискать счастья на своём берегу. Наскоро перекусив, пошли вдоль ручья. Отойдя недалеко от лагеря, наткнулись на большое количество
грибов, похожих на опёнки. Я плохо знал опят, но и мой приятель не очень-то был с ними знаком. Дождь успел намочить все грибы, и они несколько
поменяли свой цвет. Мы долго судили и рядили, что же это за грибы. Так и не решив точно что это за грибы, начали их собирать.
Прейдя в лагерь, мы не смогли найти того, кто бы мог подсказать, что это за грибы. Всем просто было не до нас.
После долгих колебаний решились отварить грибы и прихватить неварёных с собой, чтобы определить дома.
Кто варил на костре, знает, как долго закипает вода в котелке, а тем более в ведре. Сидим, варим, пришел Серёга, весельчак и балагур. Подойдя к нам, завел бодрый разговор, спросил, что варим. Бесцеремонно заглянул в ведро. Ну как ему было сказать, что сами не знаем что варим? Поэтому дружно отвечали, что варим опят. Сергей, как фокусник, достал ложку, и не успели мы ничего сообразить, а он уже пробовал горячие грибы из ведра. На нас напало оцепенение, более дурацкой ситуации представить трудно! Сказать ему, что он, вероятно, поганок наелся? Что делать? А между тем грибы Сергею понравились. Он спросил: " Можно ли взять для друзей грибков? " и, не дождавшись ответа, начал накладывать в миску грибы. Наложив грибов, этот непоседа побежал к своим ребятам. После ухода Сергея ничего не оставалось, как самим начать есть грибы. Ведь не могли же мы отравить весь лагерь, а самим остаться невредимыми. Наевшись, легли в палатке поспать, ожидая последствий. Но всё прошло хорошо, и вечером, сидя у костра, слушали песни под гитару и были счастливы. Сомнений в том, что набрали опят, не было. Домой возвращались, как герои, с ведром опят и кучей впечатлений.
Прошло 15 лет. Я побывал в разных местах Советского союза , но впечатления юности не могло затмить ничто. И вот как то в конце августа я собрался посетить то место, где некогда собирал опёнки. Придя на место, первым делом попытался найти стоянку бывшего лагеря. Главным ориентиром был ручей, но его- то я и не нашёл. Зато нашёл небольшое заросшее озеро, кучу людей вокруг него, но ни ручья, а тем более грибов, там не было. Ошибиться я не мог, дорога к этому месту запомнилась на всю жизнь. Бредя по кромке леса, подступавшему к косогору, заметил впереди себя бабулю, собирающую грибы, и решил порасспросить её. Но бабуля тоже заметила меня и увидев, что я спешу к ней, прибавила шагу. Я тоже прибавил шагу. Гонка продолжалась недолго, в ней победила молодость. Затравленно озираясь, бабулька попыталась нырнуть от меня в кусты, пришлось преградить ей дорогу. Осмотрев меня и не найдя в моих руках ни узелка, ни, тем боле, топора, бабулька успокоилась. Порасспросив её, понял, что стою на дне того самого ручья, который так искал. Видно в моих глазах была такая растерянность, что бабушке стало меня жаль и она постаралась сгладить моё разочарование, как могла. Я смотрел на сосны на косогоре, на высохший ручей, на протоптанные тропинки и думал, что никогда больше не буду возвращаться на старые места, ведь не известно, что ты там встретишь, пусть лучше они навсегда останутся в памяти светлыми воспоминаниями.
Вот такая история о том, как я собирал опёнки.
